Как расстаются
Этап первый. Смущение
Девам все ничего, они долго-предолго способны жить в своем чистеньком, хорошеньком, справедливом мире, и, если их спутник храпит в Венской опере, отпускает пошлые шутки на светском приеме или делает еще что-то, что не совсем нравится, Девы, скорее, будут тихонько хохотать или тыкать в бок локтем, присоединяясь к нему и поддерживая его, чем своротят нос и скажут "фу". Настоящее смущение они испытают, когда какая-нибудь Марья Алексеевна, поджавши губы, скажет- "Что это он у вас, милочка?"
Тогда Девы спрячут своего внутреннего хулигана и покивают, пожмут плечами, а дома скажут страстно: "Вить, ты все-таки не храпи уж больше так, ладно? А то люди смотрят". Ну и пойдет все дальше своим чередом, относительно мирно, пока на очередной вечеринке их спутник или спутница опять не попадут впросак, или не будут уличены в чем-то нехорошем.
На этом этапе Девы готовы много чего прощать сами по себе, добровольно, задавая огромный люфт и простор для самых разных проявлений черт своего партнера и особо не парясь. Только вот почему-то на людях колется и чешется, и смущает, и бросает в краску, и начинаешь невнятно бормотать, оправдываясь и оправдывая.
Этап второй. Раздражение
Если спутник Дев не внемлет призывам немножко держать себя в узде, и период этот длится достаточно долго, Девы незаметно для самих себя начинают испытывать настоящее раздражение.
Пока оно еще не очень заметно для самих Дев, и они автоматом хмыкают, хихикают или усмехаются. Но им уже не так искренне весело, как раньше. Одна часть Дев хихикает, а вторая внутри себя пожимает плечами и тихонько говорит "Мог/могла бы уж сообразить, что мне это не нравится". Но что-то останавливает Дев от того, чтобы это высказать вслух, может быть, они боятся испортить или пошатнуть сценарий, в котором Дева и ее спутник- единая команда, одни против всех, и друг за друга.
В конце этого этапа раздражение начинает прорываться в глухом молчании и сердитых взглядах, интонациях, обиженном выражении лица, плохом настроении, с которым Девы справляются с трудом, но еще труднее им было бы высказать все, что в них тихо клокочет, вслух.
27